Once upon a time у меня была кошка. Звали ее Чернышевский.
Когда ей было 3 месяца от роду, она вышла с окно 9 этажа – но мы ее спасли. Но потом долго и дорого лечили.
В полгода у нее начались течки, причем такие, что, вопреки первоначальным намерениям, пришлось бедное животное кастрировать. Почему-то я не предполагала, что это будет так тяжело.
На четвертом году жизни у нее отказала печень… точно никто не знал, почему. Но это не важно – важно, что спасти уже не удалось.
Она до последнего пыталась выдержать свой гордый и независимый кошачий характер и уйти незаметно. Отползала под ванну, в самый дальний угол туалета, за фановую трубу. Ничего не ела. Я таскала ее в ветеринарку через день, пичкала таблетками и колола три раза в сутки какой-то дрянью. А когда у нее уже не осталось сил ползать — она умирала у меня на руках две недели. Но самого последнего вздоха я не застала, уйдя гулять с собакой.
Тогда я завернула Чернышевского в полотенце, положила в корзинку и пошла хоронить в ближайший лесопарк. Место казалось мне очень удачным – в меру заброшенное, на отшибе, на склоне, под осинками. Корзинку и полотенце по дороге домой пришлось выкинуть – нет, они были абсолютно чистыми, я просто не могла принести их обратно.
Через две недели Чернышевский пришла ко мне во сне таким смешным, полупрозрачным мультяшным скелетом и поинтересовалась, какого черта я похоронила ее в какой-то дурацкой яме, которую тут же распахали бульдозером… Честно говоря, у меня не нашлось сил пойти и проверить сразу же, да и как-то не верилось. Я пришла только через пару месяцев – и да, все было распахано на том несчастном склоне, и непонятно зачем, ибо на распашке работы по “благоустройству территории” и закончились.
Вот, собственно, и все. С тех пор у меня никаких зверей дома нет – и вряд ли появятся. Как-то все это оказалось слишком…
Ваш комментарий будет первым